"А если брать в целом население, то тут произошел известный эффект "слипания". То есть весь семидесятилетний период слипся в некий такой большой образ, из которого, как обычно бывает, люди выбирают то, что им больше всего по нраву. То есть на самом деле, когда люди ностальгируют по СССР, они одновременно вожделеют и того, что называется стабильностью брежневского периода, и жаждут сталинской жестокости в уничтожении коррупционеров, взяточников и всех, кто живет, как говорится, по лжи. Но в тот же момент они тоскуют и по оттепели и огромному расцвету искусства и гуманизма хрущевских времен. Они даже ностальгируют на самом деле (считая ее свойством всего СССР) по свободе перестроечных времен. И даже многие, я считаю, ностальгируют и по этому самому ленинскому периоду, когда, так сказать, «прижимали буржуев», «пускали кровь» олигархам и забирали у них все неправедно нажитое.
Чем меньше люди видят какого-то прогресса, какого-то продвижения, каких-то личных перспектив в нынешнем времени, тем, по такой старой российской традиции, чаще и с большим вожделением люди, причем самых разных возрастов, обращаются – куда? – назад, как мы всегда любим. Обращаются назад – туда, где была и трава зеленее, и жизнь справедливее".
Интересная вышла передачка. Вот, ее выложили:
И еще немного забойных фрагментов:
"...Эту самую ностальгию усиленно продвигают (что мы и видим вживую), усиленно продвигают как раз не враги государства, а его, так сказать, адепты.
И вообще образ этакого пряничного СССР стал, я бы сказал, в каком-то смысле частью машины пропаганды, такого нашего агитпропа. Ведь, по сути дела, ориентировать население назад и заставить их мечтать о том, что когда-то было давно и уже явно не будет, – это, в принципе, как раз способ, наоборот, снизить эти протестные настроения. То есть, когда человек ориентирован назад, он уже не может бороться за будущее, для него будущее в прошлом. И это лишает энергии".
Анатолий Голубовский: Можно я тоже скажу два слова? Дело в том, что человек еще смотрит назад тогда, когда ему не предлагают никакого образа будущего. Это тоже чрезвычайно важно. Его нет. Его категорически нет. Его не хватает...
Алексей Рощин. ...чем характерен именно для социального психолога образ советского жителя позднего СССР? Это был человек, который был уверен в себе, ну, сам себя представлял таким скованным или спеленутым богатырем: «Я все могу. У меня прекрасное образование. У меня нерастраченные силы. Я достоин гораздо большего. Но эта самая советская действительность меня сковывает по рукам и ногам, не дает развернуться. А если я бы смог и мы бы все смогли, то мы бы жили в сто раз лучше, чем сейчас, если мы сбросим эти оковы».
Михаил Хорс: Да-да-да.
Алексей Рощин: И вот как раз эта уверенность, собственно говоря, и породила финальный порыв перестройки, когда выходили миллионы человек на улицы и требовали, чтобы КПСС сдала власть и ушла подобру-поздорову. И 90-е характерны были тем, что эта уверенность у людей очень быстро стала разрушаться и сошла на нет. И вот сейчас мы пожинаем плоды. Нынешнее поколение – это, наоборот, люди крайне уязвленные. И главное, что это люди, разочаровавшиеся в себе.
Анастасия Урнова: Спасибо.
и т.д.
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →